Изображения
Цвета
«Вы обязаны простить ему всё»
25 февраля 2023
«Когда искусство артиста заставляет зрителей подниматься, он – или бог или дьявол».
Б. Шоу о Э. Карузо

25 февраля исполняется 150 лет со дня рождения выдающегося итальянского певца, легенды оперного искусства Энрико Карузо. 


Карузо обладал голосом неповторимого тембра, в котором естественное баритональное, бархатистое звучание нижнего и среднего регистров сочеталось с блестящим теноровым. Певец успешно выступал на лучших театральных и концертных площадках Европы и Америки с репертуаром, варьировавшимся от лирических песен до драматических арий на разных языках (итальянском, французском, испанском, английском, немецком). Всего за свою карьеру Энрике Карузо исполнил 607 оперных спектаклей и более 100 оперных партий. Помимо великолепного исполнения оперных арий Карузо славился особенно трогательным и проникновенным исполнением неаполитанских песен. При жизни певец записал на граммофонные пластинки почти весь свой репертуар.
Джакомо Пуччини, услышавший Карузо впервые в Торре дель Лаго в 1901 году, обнял его и в порыве энтузиазма воскликнул: «Ты послан самим Богом!». «Властителем людских сердец» считал певца публицист Никола Даспуро. Газета «Фигаро» писала о Карузо как об артисте «со слезой в голосе», певце, который пел с такой выразительностью и с таким теплом, как никто другой. Сам артист, перечисляя качества, необходимые для того, чтобы стать великим певцом, называл «широкую грудь, большое горло, отличную память, ум, уйму работы и… кое-что в сердце!».
Энрико Карузо — не только величайший талант, но и человек с уникальным характером, о гранях которого можно судить по интересным случаям, которые происходили с артистом.

Шутник и любитель розыгрышей
Карузо был человеком жизнерадостным и весьма остроумным. Он никогда не лез за словом в карман. Вот пример его мгновенной реакции на внезапную неприятную ситуацию.
Будучи ещё молодым начинающим певцом, Энрико выступал на сцене одного маленького итальянского городка и был освистан публикой. Но этим дело не ограничилось: когда он заканчивал выступление, из зрительного зала какой-то чрезмерно темпераментный южный гражданин запустил в Карузо кочан капусты... Будущий великий певец отреагировал весьма достойно: «Ого, кто-то уже потерял из-за моего пения голову!».
А вот история о реакции певца на холодное поведение напыщенных и привередливых знатоков оперного искусства.
Однажды знойным летом Энрико Карузо приехал на гастроли в Париж. Публика его приняла с большим энтузиазмом, а вот музыкальные критики отнеслись к его выступлениям довольно прохладно. К тому же у Карузо вдруг случилась неприятность – после первого же выступления в театре «Гранд-Опера» он простудился и слёг. Директор театра начал возмущаться: «Ну что мне делать? Не понимаю, как вы умудрились простудиться летом?». В ответ Карузо прохрипел простуженным голосом: «Не понимаете? Сейчас объясню. Посудите сами: сначала зал был разогрет горячим восторгом публики, потом последовала буря оваций и, наконец, произошёл прохладный приём у критики. Я оказался на холодном сквозняке, которым тянуло из парижских газет. Меня бросало то в жар, то в холод. Разве этого недостаточно для того, чтобы заболеть?».
Энрико Карузо известен своим крайне непочтительным отношением к политикам и правителям. Так, на встречу с испанским королем в его резиденцию Карузо явился со своими макаронами, уверяя, что они вкуснее королевских. До сих пор цитируют и его знаменитое обращение к американскому президенту — «Господин Президент, Вы почти так же знамениты, как я».
Тенор-катастрофа
Энрико Карузо несколько раз становился свидетелем и иногда участником катастроф. Однажды в Сан-Франциско, где гастролировал Карузо, прошло землетрясение. Пострадала и гостиница, в которой проживал певец. Но тогда Карузо отделался лишь испугом и снова нашел место для юмора. Когда друзья тенора встретили его в полуразрушенной гостинице с мокрым полотенцем на плече, он пожал плечами и сказал: «Я же говорил, что случится непоправимое, если я возьму верхнюю ноту». Еще несколько раз жизни певца угрожала опасность: однажды прямо во время спектакля произошел взрыв в театре, после этого в особняк Карузо проникли грабители, а еще певца шантажировали мошенники, вымогая крупную сумму денег.

Избирательный профессионал
Карузо одним из первых оперных певцов начал записываться на граммофонных пластинках, и делал это в крупных масштабах. Так, певец записал около 500 альбомов, каждый из которых расходился огромным числом копий. Самыми продаваемыми стали «Смейся, паяц!» и «Паяц». Известно также, что Карузо чрезвычайно трепетно относился к произведениям и предпочитал исполнять все партии на языке оригинала. Он считал, что никакой перевод не может донести до зрителей всех задумок автора.
Виолончелист Джузеппе де Меа, несколько лет игравший в оркестре Метрополитен-опера во времена Карузо, прослушав в Генуе несколько пластинок великого певца, сказал с глубоким вздохом: «Возродите нам Карузо хотя бы в той степени, в какой это в состоянии сделать современная техника звукозаписи, и мы навсегда заставим умолкнуть всех певцов!».

Плохой актер
Несмотря на безупречный голос, которым восхищался весь мир, Карузо частенько упрекали в отсутствии актерских навыков. Особенно старалась пресса и завистники. Но фраза, которую однажды произнес Федор Шаляпин заставила замолчать всех ненавистников: «За те ноты, ту кантилену, ту фразировку, которой обладает великий певец, вы обязаны простить ему все». О своем выдающемся коллеге Шаляпин писал так: «Карузо внёс в театр подлинную душу итальянских мастеров. Он достиг таких идеалов, каких не удавалось достичь ни одному певцу».

Верный профессии
Однажды Карузо пел в опере «Кармен» на сцене театра «Колон» в Буэнос-Айресе. В конце ариозо Хозе в оркестре прозвучали фальшивые ноты. Они остались не замеченным
и публикой, но не ускользнули от дирижера. Сойдя с пульта, он, вне себя от ярости, направился к оркестрантам с намерением сделать выговор. Однако дирижер заметил, что многие солисты оркестра плакали, и не посмел сказать ни слова. Смущенный, возвратился он на свое место. А вот впечатления импресарио об этом спектакле, напечатанные в нью-йоркском еженедельнике «Фоллиа»: «До сих пор я считал, что ставка 35 тысяч лир, которую запрашивал Карузо за один вечерний спектакль, была чрезмерной, а сейчас убежден, что для такого совершенно недосягаемого артиста никакая компенсация не будет чрезмерной. Вызвать слезы у оркестрантов! Задумайтесь над этим! Ведь это Орфей!»
Энрико Карузо знал не только все свои партии, но и партии всех своих партнеров по спектаклю: вживаясь в образ, он не выходил из него, пока не затихнут последние аплодисменты. «В театре я просто певец и актер, но для того, чтобы показать публике, что я не тот и не другой, а настоящий характер, задуманный композитором, мне приходится мыслить и чувствовать именно как человеку, которого имел в виду композитор», — говорил Карузо.
Последний свой спектакль, 607-й по счету, Карузо играл уже тяжело больным. Он вытерпел все мучительные 5 актов оперы, после чего окончательно слег. Зрители кричали «бис», не зная, что слышали знаменитого тенора в последний раз.

По материалам aif.ru , belcanto.ru и других открытых информационных источников.